Кассационная жалоба Общества была подана в ВС РФ с целью
отмены судебных решений, которые признавали действительным решение налоговой
службы.
Материалами дела установлено, что ФНС провела выездную
проверку в отношении Общества за период с 01.01.2011 по 31.12.2012. По
результатам проверки были доначислены НДС, налог на прибыль, налог на имущество,
пени и штрафы на общую сумму около 230 млн рублей, из которых 205 млн составлял
НДС.
Общество обжаловало решение в нескольких судебных инстанциях,
и судами было вынесено несколько разнонаправленных судебных решений – некоторые
решения подтверждали доначисление НДС, некоторые отменяли.
Экономколлегия установила, что по договору купли-продажи Общество
реализовало покупателю ряд объектов движимого имущества. При передаче товаров Общество
исчислило и уплатило в бюджет спорную сумму НДС. Впоследствии, в 2013 году,
решением Арбитражного суда договор купли-продажи признан недействительным. Покупатель
вернул ранее полученное имущество налогоплательщику, а Общество возвратило
покупателю денежные средства и представило уточненную декларацию по НДС с
уменьшением суммы исчисленного налога на 205 млн. НДС был возвращен из бюджета.
Во время проверки инспекция пришла к выводу о том, что
применение последствий недействительности сделки является одним из случаев
возврата товаров налогоплательщику, из чего следовало, что сумма налога 205 млн
рублей подлежала вычету не ранее 4 квартала 2013 года, когда было принято
решение о недействительности сделки, а не за 2 квартал 2011 года, когда сделка
состоялась.
В мотивировочной части решения экономколлегия ВС РФ, в
частности, отметила, что в силу конституционного требования о необходимости
уплаты только законно установленных налогов и сборов во взаимосвязи с
предписаниями статей 15 и 18 Конституции Российской Федерации, механизм
налогообложения должен обеспечивать полноту и своевременность взимания налогов
и сборов и одновременно — надлежащий правовой характер деятельности
уполномоченных органов и должностных лиц, связанной с изъятием средств
налогообложения.
Как отмечено Конституционным Судом Российской Федерации,
Налоговый кодекс исходит из недопустимости причинения неправомерного вреда при
проведении налогового контроля.
Учитывая изложенное и принимая во внимание положения пункта
2 статьи 22 Налогового кодекса, устанавливающие обязанность налоговых органов
обеспечивать права налогоплательщиков, Судебная коллегия отмечает, что
налоговое администрирование должно осуществляться с учетом принципа
добросовестности, предполагающего учет законных интересов плательщиков налогов
и недопустимость создания условий для взимания налогов сверх того, что
требуется по закону.
В рассматриваемом случае признание сделки по продаже
имущества недействительной означает, что реализация имущества не состоялась, и основания
для внесения соответствующей суммы налога в бюджет утрачены. Следовательно,
налогоплательщик, в отношении которого применены последствия недействительности
сделки, вправе требовать корректировки ранее исчисленного налога в сторону
уменьшения.
В такой ситуации само по себе то обстоятельство, что
корректировка налога осуществлена обществом не в порядке применения налоговых
вычетов в периоде возврата товаров а в рамках подачи уточненной налоговой
декларации за период первоначальной отгрузки товаров, не свидетельствует о
неправомерности действий общества, получившего возврат налога. Указанные
действия не повлекли нарушения интересов казны, поскольку обязанность по уплате
налога за 2 квартал 2011 года изначально была исполнена обществом в полном
размере.
При этом, вопреки выводам суда округа, на момент вынесения
решения по итогам выездной налоговой проверки общество было лишено возможности
заявить о корректировке налога путем отражения налоговых вычетов за 4 квартал
2013 года, поскольку установленный пунктом 4 статьи 172 Налогового кодекса срок
предъявления к вычету сумм, ранее исчисленных при отгрузке товаров, истек.
Следовательно, говорится в определении ВС РФ, налоговый
орган лишил общество права на возврат из бюджета излишне внесенных сумм налога,
подтвержденных по результатам ранее проведенной камеральной проверки.
Далее, из материалов дела следует, что до подачи уточненной
налоговой декларации за 2 квартал 2011 года общество обращалось в налоговый
орган с заявлением, в котором просило сообщить информацию о том, в каком
порядке в целях налогообложения отражаются операции по применению последствий
недействительности сделки, однако ответ на запрос по существу дан не был.
Вместо этого обществу даны разъяснения о налоговых последствия расторжения
договоров. В то же время по результатам выездной проверки инспекция сочла
возможным высказать позицию о правильном, с ее точки зрения, порядке исчислении
налога на добавленную стоимость в случае применения последствий
недействительности сделки.
Таким образом, сложившееся положение обусловлено не только
отсутствием в главе 21 Налогового кодекса прямых норм, устанавливающих порядок
исчисления налога в рассматриваемом случае, но также действиями налогового
органа, отказавшегося представить налогоплательщику информацию о порядке
исчисления налога применительно к сложившейся у него ситуации.
Верховный суд подтвердил вывод о нарушении инспекцией прав
общества и удовлетворил требование, отменив взыскание НДС.
