Опубликован Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 от 25 декабря 2019 г.
30 декабря 2019
Представляем вашему вниманию наиболее интересные, на наш взгляд, дела: 1) на основании публикации Ростуризма об эпидемии можно вернуть деньги за путевку; 2) если пристав не предпринимал мер взыскания, хотя деньги у ответчика были, то можно истребовать деньги со службы приставов; 3) если налоговый орган знал о несоответствии компании требованиям УСН, но принимал отчетность по данной системе, то он не может отказывать в применении УСН из-за отсутствия уведомления; 4) если основные средства согласно бухгалтерской классификации относятся к категории машин и оборудования, они не облагаются налогом на имущество.
1. Cогласно Определению № 77-КГ18-26, сообщение Ростуризма о возникновении в стране пребывания туриста угрозы безопасности его жизни и здоровью, опубликованное до начала его путешествия, является основанием для расторжения договора о реализации туристического продукта и возврате туристу уплаченной им по договору суммы.
В материалах дела указывается, что гражданин обратился в суд с иском к турагентству о расторжении договора о реализации туристического продукта, взыскании стоимости туристического продукта, неустойки, компенсации морального вреда. В обосновании иска указано, что до начала путешествия на официальном сайте Федерального агентства по туризму появилась информация о возникновении угрозы безопасности здоровью туристов, находящихся в Турецкой Республике, вызванной неблагоприятной эпидемиологической обстановкой. В связи с указанным обстоятельством истец обратился к турагенту с письменным заявлением о расторжении названного договора и возврате уплаченных за туристический продукт денежных средств. Не получив ответа на данное обращение, истец обратился к туроператору с претензией, ответа на которую также не последовало. Гражданин просил суд расторгнуть договор о реализации туристического продукта и взыскать с туроператора всю уплаченную за туристический продукт денежную сумму, неустойку за неисполнение обязательства по возврату денежной суммы и компенсацию морального вреда. Дело рассматривалось в нескольких судебных инстанциях, которые отказали в удовлетворении требований, и дошло до судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ.
Коллегия признала состоявшиеся судебные акты вынесенными с существенными нарушениями норм действующего законодательства. В определении указано, что в случае возникновения обстоятельств, свидетельствующих о возникновении в стране пребывания туристов угрозы безопасности их жизни и здоровью, турист вправе потребовать в судебном порядке расторжения договора о реализации туристического продукта или его изменения. Наличие указанных обстоятельств подтверждается соответствующими решениями федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, принимаемыми в соответствии с федеральными законами. Туристу возвращается денежная сумма, равная общей цене туристического продукта, а после начала путешествия - ее часть в размере, пропорциональном стоимости не оказанных туристу услуг. Ростуризм является федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на принятие решений в сфере туризма и туристской деятельности, включая принятие решений по вопросам угрозы безопасности туристов в стране или месте временного пребывания, и информирование об этом туроператоров, турагентов и туристов.
Кроме того, в заключенном между гражданином и турагентом договоре предусмотрено, что при его расторжении до начала путешествия в связи с наступлением обстоятельств, свидетельствующих о возникновении в стране (месте) временного пребывания туриста угрозы безопасности его жизни и здоровью, заказчику до начала путешествия возвращается денежная сумма, равная общей цене туристического продукта. С учетом изложенного требования истца были основаны не только на положениях закона, но и на условиях заключенного сторонами договора.
2. Важный прецедент касается исполнительного производства. Согласно Определению № 5-КГ19-56, если после возбуждения исполнительного производства должник располагал денежными средствами и иным имуществом, достаточным для погашения задолженности перед взыскателем в полном объеме, однако в результате бездействия судебного пристава-исполнителя такая возможность была утрачена, взыскатель вправе требовать возмещения от службы приставов в порядке, установленном ст. 1069 ГК РФ.
Согласно материалам дела, гражданин обратился в суд с иском к ФССП России о возмещении ущерба в размере около 1 млн рублей. Из материалов дела следует, что вступившим в законную силу решением суда от с общества в пользу гражданина взысканы денежные средства в общей сумме около 1 млн рублей. На основании решения суда гражданину выдан исполнительный лист, возбуждено исполнительное производство и наложен запрет на регистрационные действия в отношении зарегистрированных за ответчиком автомобилей. Также постановлением судебного пристава-исполнителя обращено взыскание на денежные средства должника в размере около 1 млн рублей, находящиеся на счете в банке. Через два года после перечисленных действий решением суда признано незаконным бездействие судебного пристава-исполнителя, выразившееся в длительном неисполнении решения суда. После чего исполнительное производство было окончено, а исполнительный лист возвращен взыскателю.
Несколько судебных инстанций отказали в удовлетворении требований. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации сочла, что судебными инстанциями по данному делу допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права.
Если в ходе исполнительного производства судебный пристав-исполнитель не осуществил необходимые исполнительные действия за счет имевшихся у должника денежных средств или другого имущества, оказавшихся впоследствии утраченными, то на истца по иску о возмещении вреда, причиненного незаконным бездействием судебного пристава-исполнителя, не может быть возложена обязанность по доказыванию того обстоятельства, что должник не владеет иным имуществом, на которое можно обратить взыскание.
В то же время отсутствие реального исполнения само по себе не является основанием для возложения на государство обязанности по возмещению не полученных от должника сумм по исполнительному документу, поскольку ответственность государства в сфере исполнения судебных актов, вынесенных в отношении частных лиц, ограничивается надлежащей организацией принудительного исполнения этих судебных актов и не подразумевает обязательности положительного результата.
Из установленных судом обстоятельств следует, что после возбуждения исполнительного производства должник располагал денежными средствами и иным имуществом, достаточным для погашения задолженности перед истцом в полном объеме, однако в результате бездействия судебного пристава-исполнителя такая возможность была утрачена. Судебный пристав-исполнитель вынес постановление о наложении ареста спустя месяц с момента поступления информации о наличии денежных средств на счете должника, когда денежные средства уже были сняты. Не представлено таких сведений ответчиком и по данному делу, равно как и не объяснены причины столь длительного бездействия.
В подтверждение своих доводов заявитель ссылается на имеющуюся в материалах дела выписку по счету должника, открытому в банке, согласно которой должником в течение полугода до вынесения постановления о наложении ареста были произведены выплаты третьим лицам в размере, превышающем 40 млн рублей. После наложения ареста со счета удалось взыскать менее 65 тыс. рублей.
Поскольку судом не установлено иное, то при указанных выше обстоятельствах отказ судами в иске о возмещении вреда Судебная коллегия признала противоречащим приведенным выше нормам права, а также разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Несколько важных прецедентов касаются практики применения законодательства о налогах и сборах и об обязательных страховых взносах во внебюджетные фонды.
3. Cогласно Определению № 310-ЭС19-1705 налоговый орган, длительное время осуществлявший администрирование субъекта предпринимательства как плательщика налогов по УСН, и обладавший информацией о нарушении порядка начала применения данного специального налогового режима, утрачивает право на принудительный перевод субъекта предпринимательства с УСН на общую систему налогообложения на основании отсутствия уведомления о переходе на УСН.
Согласно материалам дела, по результатам налоговой проверки общества за 2013-2015 годы налоговый орган пришел к выводу о неправомерном применении упрощенной системы налогообложения (далее - УСН) в проверенный период, поскольку в 2007 г. налогоплательщик утратил право на применение данного специального налогового режима и впоследствии не подал уведомление о начале его применения с 2013 г. На этом основании обществу доначислены налоги по общей системе налогообложения, а также штрафы, предусмотренные ст. 119 и 122 НК РФ.
Не согласившись с доначислениями, общество оспорило их в суде. Суды трех инстанций отказали в удовлетворении требований. По мнению судов, общество, не направив уведомление о применении специального налогового режима, не вправе было применять УСН в 2013-2015 годах, а обязано было исчислять налоговые обязательства по общей системе налогообложения. Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные акты и удовлетворила требования общества, указав следующее.
В случае, когда хозяйствующий субъект выразил свое волеизъявление использовать УСН, фактически применяя этот специальный налоговый режим (сдавал налоговую отчетность, уплачивал авансовые и налоговые платежи), налоговый орган утрачивает право ссылаться на неполучение уведомления в качестве основания изменения статуса налогоплательщика, если ранее налоговым органом действия налогоплательщика, по сути, были одобрены.
Общество в проверяемом периоде соответствовало критериям для лиц, имеющих право на применение УСН, за исключением требования об уведомлении налогового органа, и применяло УСН в течение всего периода, в том числе в охваченный налоговый проверкой период (2013-2015 гг.), сдавало налоговую отчетность по УСН, исчисляло и уплачивало налоговые платежи по данному специальному налоговому режиму без каких-либо возражений со стороны налогового органа.
Об изменениях в составе участников общества и утрате в связи с этим возможности применения УСН налоговому органу было известно с момента внесения изменений в учредительные документы и единый государственный реестр юридических лиц (в период 2007-2012 гг.).
Инспекция, обладая сведениями о применении хозяйствующим субъектом УСН с нарушением процедуры, длительное время не требовала от общества представления отчетности по общей системе налогообложения и в течение всего охваченного налоговой проверкой периода не направляла обществу сообщение о несоответствии требованиям УСН. Такое сообщение направлено обществу только в 2016 г. в преддверии начала выездной налоговой проверки.
Инспекция как орган, осуществляющий регистрацию юридических лиц, будучи осведомленной об изменении состава участников общества в прошлом и о несоблюдении обществом порядка начала применения УСН, продолжила без каких-либо возражений принимать налоговые декларации за 2013-2015 г., констатировала отсутствие нарушений законодательства о налогах и сборах по их завершении. При таких обстоятельствах сама по себе неподача обществом повторного уведомления о намерении продолжать уплачивать налог по УСН с 2013 г. в данном случае не могла служить основанием для принятия инспекцией решения об отсутствии у налогоплательщика права на применение данного налогового режима.
В сложившейся ситуации инспекция утратила право ссылаться на подп. 19 п. 3 ст. 346.12 НК РФ в обоснование изменения статуса налогоплательщика, и положения данной нормы не могли служить основанием для доначисления налогов по общей системе налогообложения.
4. Согласно Определению № 307-ЭС19-5241, машины и оборудование, выступавшие движимым имуществом при их приобретении и правомерно принятые на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, не облагаются налогом на имущество организаций.
Налоговая служба доначислила налог на имущество, сочтя объектом обложения ряд объектов основных средств, приобретенных и установленных в здании во время его строительства. Общество безуспешно оспаривало данное решение в нескольких судебных инстанциях. Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила принятые решения и направила дело на новое рассмотрение.
Согласно материалам дела, общество осуществляло строительство объекта, а также приобрело ряд объектов основных средств для производства готовой продукции, расположив их внутри здания. Общество приняло к учету в качестве отдельных объектов основных средств здание цеха, трансформаторную подстанцию, а также установленные в здании объекты - оборудование линии по производству древесных гранул, поперечный транспортер подачи щепы, поперечный транспортер подачи щепы и опилок, поперечный транспортер подачи коры, автоматическая система защиты от пожаров и пылевых взрывов. Налоговый орган сделал вывод о необходимости отнесения всех названных выше объектов к недвижимому имуществу и доначислило налог на имущество.
Верховный суд отметил, что судами не учтено следующее. Определенность налогообложения при взимании налога на имущество организаций обеспечивается за счет использования установленных в бухгалтерском учете формализованных критериев признания имущества налогоплательщика (движимого и недвижимого) в качестве соответствующих объектов основных средств. Согласно классификаторам бухгалтерского учета, оборудование не относится к зданиям и сооружениям, формируя самостоятельную группу основных средств, за исключением прямо предусмотренных в классификаторах случаев, когда отдельные объекты признаются неотъемлемой частью зданий и включаются в их состав (например, коммуникации внутри зданий, устройства канализации).
Из содержания классификаторов также вытекает, что оборудование для осуществления процесса производства путем выполнения тех или иных технических функций, связанных с изменением предмета труда, в том числе установленное на фундаменте, по общему, правилу не классифицируется в качестве сооружений, а подлежит классификации в соответствующих группировках машин и оборудования.
Соответственно, по общему правилу, машины и оборудование, выступавшие движимым имуществом при их приобретении и принятые на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, не облагаются налогом на имущество.
В материалах дела указывается, что гражданин обратился в суд с иском к турагентству о расторжении договора о реализации туристического продукта, взыскании стоимости туристического продукта, неустойки, компенсации морального вреда. В обосновании иска указано, что до начала путешествия на официальном сайте Федерального агентства по туризму появилась информация о возникновении угрозы безопасности здоровью туристов, находящихся в Турецкой Республике, вызванной неблагоприятной эпидемиологической обстановкой. В связи с указанным обстоятельством истец обратился к турагенту с письменным заявлением о расторжении названного договора и возврате уплаченных за туристический продукт денежных средств. Не получив ответа на данное обращение, истец обратился к туроператору с претензией, ответа на которую также не последовало. Гражданин просил суд расторгнуть договор о реализации туристического продукта и взыскать с туроператора всю уплаченную за туристический продукт денежную сумму, неустойку за неисполнение обязательства по возврату денежной суммы и компенсацию морального вреда. Дело рассматривалось в нескольких судебных инстанциях, которые отказали в удовлетворении требований, и дошло до судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ.
Коллегия признала состоявшиеся судебные акты вынесенными с существенными нарушениями норм действующего законодательства. В определении указано, что в случае возникновения обстоятельств, свидетельствующих о возникновении в стране пребывания туристов угрозы безопасности их жизни и здоровью, турист вправе потребовать в судебном порядке расторжения договора о реализации туристического продукта или его изменения. Наличие указанных обстоятельств подтверждается соответствующими решениями федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, принимаемыми в соответствии с федеральными законами. Туристу возвращается денежная сумма, равная общей цене туристического продукта, а после начала путешествия - ее часть в размере, пропорциональном стоимости не оказанных туристу услуг. Ростуризм является федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на принятие решений в сфере туризма и туристской деятельности, включая принятие решений по вопросам угрозы безопасности туристов в стране или месте временного пребывания, и информирование об этом туроператоров, турагентов и туристов.
Кроме того, в заключенном между гражданином и турагентом договоре предусмотрено, что при его расторжении до начала путешествия в связи с наступлением обстоятельств, свидетельствующих о возникновении в стране (месте) временного пребывания туриста угрозы безопасности его жизни и здоровью, заказчику до начала путешествия возвращается денежная сумма, равная общей цене туристического продукта. С учетом изложенного требования истца были основаны не только на положениях закона, но и на условиях заключенного сторонами договора.
2. Важный прецедент касается исполнительного производства. Согласно Определению № 5-КГ19-56, если после возбуждения исполнительного производства должник располагал денежными средствами и иным имуществом, достаточным для погашения задолженности перед взыскателем в полном объеме, однако в результате бездействия судебного пристава-исполнителя такая возможность была утрачена, взыскатель вправе требовать возмещения от службы приставов в порядке, установленном ст. 1069 ГК РФ.
Согласно материалам дела, гражданин обратился в суд с иском к ФССП России о возмещении ущерба в размере около 1 млн рублей. Из материалов дела следует, что вступившим в законную силу решением суда от с общества в пользу гражданина взысканы денежные средства в общей сумме около 1 млн рублей. На основании решения суда гражданину выдан исполнительный лист, возбуждено исполнительное производство и наложен запрет на регистрационные действия в отношении зарегистрированных за ответчиком автомобилей. Также постановлением судебного пристава-исполнителя обращено взыскание на денежные средства должника в размере около 1 млн рублей, находящиеся на счете в банке. Через два года после перечисленных действий решением суда признано незаконным бездействие судебного пристава-исполнителя, выразившееся в длительном неисполнении решения суда. После чего исполнительное производство было окончено, а исполнительный лист возвращен взыскателю.
Несколько судебных инстанций отказали в удовлетворении требований. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации сочла, что судебными инстанциями по данному делу допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права.
Если в ходе исполнительного производства судебный пристав-исполнитель не осуществил необходимые исполнительные действия за счет имевшихся у должника денежных средств или другого имущества, оказавшихся впоследствии утраченными, то на истца по иску о возмещении вреда, причиненного незаконным бездействием судебного пристава-исполнителя, не может быть возложена обязанность по доказыванию того обстоятельства, что должник не владеет иным имуществом, на которое можно обратить взыскание.
В то же время отсутствие реального исполнения само по себе не является основанием для возложения на государство обязанности по возмещению не полученных от должника сумм по исполнительному документу, поскольку ответственность государства в сфере исполнения судебных актов, вынесенных в отношении частных лиц, ограничивается надлежащей организацией принудительного исполнения этих судебных актов и не подразумевает обязательности положительного результата.
Из установленных судом обстоятельств следует, что после возбуждения исполнительного производства должник располагал денежными средствами и иным имуществом, достаточным для погашения задолженности перед истцом в полном объеме, однако в результате бездействия судебного пристава-исполнителя такая возможность была утрачена. Судебный пристав-исполнитель вынес постановление о наложении ареста спустя месяц с момента поступления информации о наличии денежных средств на счете должника, когда денежные средства уже были сняты. Не представлено таких сведений ответчиком и по данному делу, равно как и не объяснены причины столь длительного бездействия.
В подтверждение своих доводов заявитель ссылается на имеющуюся в материалах дела выписку по счету должника, открытому в банке, согласно которой должником в течение полугода до вынесения постановления о наложении ареста были произведены выплаты третьим лицам в размере, превышающем 40 млн рублей. После наложения ареста со счета удалось взыскать менее 65 тыс. рублей.
Поскольку судом не установлено иное, то при указанных выше обстоятельствах отказ судами в иске о возмещении вреда Судебная коллегия признала противоречащим приведенным выше нормам права, а также разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации.
Несколько важных прецедентов касаются практики применения законодательства о налогах и сборах и об обязательных страховых взносах во внебюджетные фонды.
3. Cогласно Определению № 310-ЭС19-1705 налоговый орган, длительное время осуществлявший администрирование субъекта предпринимательства как плательщика налогов по УСН, и обладавший информацией о нарушении порядка начала применения данного специального налогового режима, утрачивает право на принудительный перевод субъекта предпринимательства с УСН на общую систему налогообложения на основании отсутствия уведомления о переходе на УСН.
Согласно материалам дела, по результатам налоговой проверки общества за 2013-2015 годы налоговый орган пришел к выводу о неправомерном применении упрощенной системы налогообложения (далее - УСН) в проверенный период, поскольку в 2007 г. налогоплательщик утратил право на применение данного специального налогового режима и впоследствии не подал уведомление о начале его применения с 2013 г. На этом основании обществу доначислены налоги по общей системе налогообложения, а также штрафы, предусмотренные ст. 119 и 122 НК РФ.
Не согласившись с доначислениями, общество оспорило их в суде. Суды трех инстанций отказали в удовлетворении требований. По мнению судов, общество, не направив уведомление о применении специального налогового режима, не вправе было применять УСН в 2013-2015 годах, а обязано было исчислять налоговые обязательства по общей системе налогообложения. Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила состоявшиеся по делу судебные акты и удовлетворила требования общества, указав следующее.
В случае, когда хозяйствующий субъект выразил свое волеизъявление использовать УСН, фактически применяя этот специальный налоговый режим (сдавал налоговую отчетность, уплачивал авансовые и налоговые платежи), налоговый орган утрачивает право ссылаться на неполучение уведомления в качестве основания изменения статуса налогоплательщика, если ранее налоговым органом действия налогоплательщика, по сути, были одобрены.
Общество в проверяемом периоде соответствовало критериям для лиц, имеющих право на применение УСН, за исключением требования об уведомлении налогового органа, и применяло УСН в течение всего периода, в том числе в охваченный налоговый проверкой период (2013-2015 гг.), сдавало налоговую отчетность по УСН, исчисляло и уплачивало налоговые платежи по данному специальному налоговому режиму без каких-либо возражений со стороны налогового органа.
Об изменениях в составе участников общества и утрате в связи с этим возможности применения УСН налоговому органу было известно с момента внесения изменений в учредительные документы и единый государственный реестр юридических лиц (в период 2007-2012 гг.).
Инспекция, обладая сведениями о применении хозяйствующим субъектом УСН с нарушением процедуры, длительное время не требовала от общества представления отчетности по общей системе налогообложения и в течение всего охваченного налоговой проверкой периода не направляла обществу сообщение о несоответствии требованиям УСН. Такое сообщение направлено обществу только в 2016 г. в преддверии начала выездной налоговой проверки.
Инспекция как орган, осуществляющий регистрацию юридических лиц, будучи осведомленной об изменении состава участников общества в прошлом и о несоблюдении обществом порядка начала применения УСН, продолжила без каких-либо возражений принимать налоговые декларации за 2013-2015 г., констатировала отсутствие нарушений законодательства о налогах и сборах по их завершении. При таких обстоятельствах сама по себе неподача обществом повторного уведомления о намерении продолжать уплачивать налог по УСН с 2013 г. в данном случае не могла служить основанием для принятия инспекцией решения об отсутствии у налогоплательщика права на применение данного налогового режима.
В сложившейся ситуации инспекция утратила право ссылаться на подп. 19 п. 3 ст. 346.12 НК РФ в обоснование изменения статуса налогоплательщика, и положения данной нормы не могли служить основанием для доначисления налогов по общей системе налогообложения.
4. Согласно Определению № 307-ЭС19-5241, машины и оборудование, выступавшие движимым имуществом при их приобретении и правомерно принятые на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, не облагаются налогом на имущество организаций.
Налоговая служба доначислила налог на имущество, сочтя объектом обложения ряд объектов основных средств, приобретенных и установленных в здании во время его строительства. Общество безуспешно оспаривало данное решение в нескольких судебных инстанциях. Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации отменила принятые решения и направила дело на новое рассмотрение.
Согласно материалам дела, общество осуществляло строительство объекта, а также приобрело ряд объектов основных средств для производства готовой продукции, расположив их внутри здания. Общество приняло к учету в качестве отдельных объектов основных средств здание цеха, трансформаторную подстанцию, а также установленные в здании объекты - оборудование линии по производству древесных гранул, поперечный транспортер подачи щепы, поперечный транспортер подачи щепы и опилок, поперечный транспортер подачи коры, автоматическая система защиты от пожаров и пылевых взрывов. Налоговый орган сделал вывод о необходимости отнесения всех названных выше объектов к недвижимому имуществу и доначислило налог на имущество.
Верховный суд отметил, что судами не учтено следующее. Определенность налогообложения при взимании налога на имущество организаций обеспечивается за счет использования установленных в бухгалтерском учете формализованных критериев признания имущества налогоплательщика (движимого и недвижимого) в качестве соответствующих объектов основных средств. Согласно классификаторам бухгалтерского учета, оборудование не относится к зданиям и сооружениям, формируя самостоятельную группу основных средств, за исключением прямо предусмотренных в классификаторах случаев, когда отдельные объекты признаются неотъемлемой частью зданий и включаются в их состав (например, коммуникации внутри зданий, устройства канализации).
Из содержания классификаторов также вытекает, что оборудование для осуществления процесса производства путем выполнения тех или иных технических функций, связанных с изменением предмета труда, в том числе установленное на фундаменте, по общему, правилу не классифицируется в качестве сооружений, а подлежит классификации в соответствующих группировках машин и оборудования.
Соответственно, по общему правилу, машины и оборудование, выступавшие движимым имуществом при их приобретении и принятые на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, не облагаются налогом на имущество.