Верховный суд признал неправомерной практику заключения договоров между компаниями, чтобы позднее одна из них смогла взыскать с другой крупный долг.
25 февраля 2019
Как отметила Экономколлегия ВС РФ, особенно неприемлема данная практика при наличии признаков аффилированности сторон, и тем более при наличии подозрений в злоупотреблении правом для создания преимущества у одного из кредиторов компании-банкрота. Все указанные обстоятельства не были рассмотрены предыдущими судебными инстанциями.
Материалы дела № А32-14248/2016 содержатся в Определении Верховного суда РФ от 21 февраля 2019 года № 308-ЭС18-16740. ООО "Галс" обратилось в арбитражный суд с иском к ОАО "Радуга" о взыскании задолженности на сумму более 167 млн руб.
Решением суда первой инстанции от 19.09.2016 исковые требования удовлетворены, в том числе в связи с признанием ответчиком иска. Банк, являющийся кредитором ответчика, обратился с апелляционной жалобой на данное решение. Апелляция оставила решение без изменения. Далее банк обратился в Верховный Суд Российской Федерации.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации сочла, что обжалуемые судебные акты подлежат отмене. Как установлено судами, между истцом и ответчиком с 2013 по 2016 гг. заключено 9 договоров, на основании которых возникла взыскиваемая в рамках настоящего дела задолженность. Банк настаивал на фиктивности заключенных договоров. Суд апелляционной инстанции, с которым впоследствии согласился суд округа, отклонил доводы банка о фиктивности заключенных договоров, указав на отсутствие в деле доказательств, бесспорно указывающих на мнимость сделок. Кроме того, суд отметил, что реальность сделок подтверждает не только заключение соответствующих договоров, но и осуществление частичного погашения обязательств по ним.
Как отметила экономколлегия ВС РФ, судами не учтено следующее. Банк обращался с апелляционной жалобой на решение суда первой инстанции, ссылаясь на разъяснения пункта 24 постановления № 35 и указывая на свой статус как кредитора в деле о банкротстве ответчика.
Учитывая, что ответчик находится в банкротстве и что решение по настоящему делу фактически предопределяет результат рассмотрения вопроса о включении требований истца в реестр требований кредиторов ответчика, суд апелляционной инстанции не мог сделать вывод об обоснованности иска, ограничившись минимальным набором доказательств, представленным обществом "Галс". Необходимо было провести более тщательную проверку обоснованности требований.
В таком случае основанием к удовлетворению иска являлось бы представление истцом доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения кредитора, обжалующего судебный акт.
В рассматриваемом случае наличие долга подтверждалось договорами купли-продажи (поставки), аренды, цессии, займа, товарными накладными и т.д. Однако, возражая против требования общества «Галс», банк отмечал, что в документах, оформлявших арендные отношения, имеются существенные противоречия; подсолнечник поставлялся в значительных объемах, однако подтверждения наличия у покупателя возможности осуществления самовывоза товара (как согласовано в договоре), не представлено; исходя из условий договоров цессии, уступка фактически не состоялась, поскольку сторонами не были осуществлены все необходимые действия для вступления в силу условия о переходе права; в подтверждение выдачи займов были представлены платежные поручения об оплате пшеницы и письма, впоследствии скорректировавшие назначения платежей. Таким образом, банк ссылался на мнимый характер заключенных между сторонами договоров, то есть на их совершение лишь для вида, без намерений создать соответствующие им правовые последствия.
Заявление подобных возражений, ставящих под сомнение наличие оснований для оставления решения суда первой инстанции без изменения, обязывало суд апелляционной инстанции потребовать от истца дополнительных пояснений в опровержение позиции банка.
Вместо этого суд апелляционной инстанции указал, что возражение о мнимости опровергается наличием частичной оплаты по договорам, а также отсутствием в деле доказательств, бесспорно указывающих на мнимость сделок. Однако предъявление к банку как конкурирующему кредитору высоких требованию по доказыванию заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей, так как такой кредитор по существу оказывается вынужденным представлять доказательства, доступ к которым у него отсутствует в силу его невовлеченности в спорные правоотношения.
Суд должен проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства, указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности (определение Верховного Суда Российской Федерации от 29.10.2018 № 308-ЭС18-9470).
Судом не учтено, что характерной особенностью мнимой сделки является то, что стороны стремятся правильно оформить все документы, не намереваясь при этом создать реальных правовых последствий. У них отсутствует цель в достижении заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей, сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. В связи с этим установление несовпадения воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий является достаточным для квалификации ее в качестве ничтожной (определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 № 305-ЭС16-2411).
В связи с этим наличие в материалах дела документов, формально подтверждающих существование отношений между сторонами, являлось недостаточным для опровержения аргумента банка о мнимости соответствующих сделок. Суду апелляционной инстанции следовало по существу проверить возражения банка о фиктивности договоров, положенных в основание требования, в том числе при необходимости путем исследования всей производственной цепочки и закупочных взаимоотношений с третьими лицами, а также экономической целесообразности заключения этих сделок. Более того, банк отмечал, что истец с ответчиком аффилированы между собой, так как входят в одну группу компаний.
Если стороны настоящего дела действительно являются аффилированными, именно истец должен исключить разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора. При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во взыскании долга.
Экономколлегия отметила, что при новом рассмотрении суду следует учесть изложенное, дать правовую оценку доводам банка об аффилированности сторон дела, а также оценить сделки, на которых основано требование общества «Галс», в том числе на предмет их ничтожности. Суд постановил отменить ранее принятые судебные решения, а дело направить на новое рассмотрение.